"...принадлежит к тем людям, о ком все отзываются хорошо, но чьего общества не ищут, кого все счастливы видеть, но с кем забывают затем обменяться даже двумя-тремя словами." (с) Джейн Остин
... и это даже не отразилось на моем английском!

А ниже я по примеру Гения выложу несколько цитат...



:bat2: К сожалению, нашу дочку не обманешь, будто вампиров не существует.

Она их прекрасно видит. Еле-еле отучили громко высказываться в метро или троллейбусе:

«Ма, па, глядите, а вон дядька-вампир!» Пассажиры-то ладно, спишут все на детские

глупости, а перед вампирами как-то неудобно.





— Итак, желаю удачи, — продолжил Завулон. — Да! Если не затруднит — привези мне из Эдинбурга в подарок какой-нибудь магнитик на холодильник.

— Зачем? — спросил я.

— Я их собираю, — улыбнулся Завулон.





Так что я мог спокойно сидеть в своем кресле бизнес-класса (полагаю, не от неожиданной

щедрости шефа, а просто иных билетов не достали)...





Начинающие Иные пробуют все делать с помощью магии.

Они бреются Хрустальным Клинком, пока не отхватывают себе полщеки или мочку уха. Греют

обед файерболами, разбрызгивая суп по стенам и отскребая котлеты с потолка. Проверяют

линии вероятности, прежде чем сесть в тихоходный троллейбус. Им нравится сам процесс

применения магии. Если бы они сумели, то подтирались бы с ее помощью.





— Лапа, — невнятно пробормотал волк, снова принимаясь зализываться. — Афтомат жжот.





— Бедные узбеки. Если ты приедешь, то обязательно что-то произойдет.







Мы Светлые, а не святые... Наконец-то это и в книги прозвучало...





— Спасибо за сим-карту, — ответил я. — Если бы она не искажала позиционирование — я был

бы уже мертв.

— Вообще-то она должна придавать убедительность твоему голосу при телефонных разговорах

с людьми, — сказал Гесер. — А сбой позиционирования — побочный эффект, мне никак не

удается от него избавиться. Все, работай! Мы немедленно займемся Эдгаром.





Да, возможно, зло не победишь злом. Но и добра одним лишь добром не прибавишь





Эдгара скрывал от наших взглядов какой-то магический амулет, водруженный на голову и

напоминающий не то тюбетейку, не то кипу. Назвать его шапкой-невидимкой мешали только

размеры. Ну, пусть будет тюбетейка-невидимка, все-таки мы в Узбекистане.





Я стоял совершенно опустошенный. Рядом посмеивался Афанди.

— Чем ты... в него? — спросил я.

— Следующие семьдесят семь раз, когда он возляжет с женщиной, его будет ждать постыдная

неудача! — торжественно объяснил Афанди. — И снять это заклятие не сможет никто.

— Очень остроумно, — сказал я. — Очень по-восточному. Если Ксото не пропустит мне это проклятье на дозорах, то моя плакать будет!





— Как Гарри Поттер, — с некоторым сомнением произнесла Надя, глядя на меня. Наверное,

мне не хватало очков и шрама на лбу, чтобы соответствовать высокому образу.





— Она у нас идейная! Она же теперь Светлая, как ты. Убивает только из высоких

соображений...





Они творили зло, которое было злом, и добро, которое злом оборачивалось. Но ведь всему

есть свой срок и свое прощение.